Спираль - Страница 26

— Прекратить огонь. Внимание: прекратить огонь. Разрядить оружие, построиться. Бегом!

Юра выбросил магазин в подставленную ладонь, передёрнул затвор — и, плюнув в сторону улетевшего патрона, как был, с ботинками через плечо, побежал в тапочках на плац.

Чернобрив прошёлся вдоль строя, похлопывая себя тростью по ладони.

— Хаар-раши… — процедил он. — Одеться, оправиться. Разбор учений — через двадцать минут.

— Бардак, господа курсанты. Барр-дак! Пожар в публичном доме во время наводнения, как говаривал мой дед, а он знал толк в извращениях. Из двадцати бойцов двенадцать убитых, шесть покалеченных, причём поражённых дружественным огнём — одиннадцать, из них убитых восемь, раненых трое. Ничем не лучше, чем было при прорыве на Киев, когда затыкать дыру бросили сосунков. Вас-то сосунками не назовёшь… Курсант Голиков, курсант Шихметов, шаг вперёд. Кругом. Теперь вы, покойники и калеки, посмотрите на этих двух. Им удалось не просто выжить, но и поразить несколько целей. Курсант Голиков, чем были вооружены?

— Автомат Бешанова, товарищ инструктор.

— Почему выбрали это оружие?

— Модель проходила войсковые испытания в нашей бригаде.

— То есть привыкли к нему раньше?

— Так точно.

— Достоинства, недостатки знаете?

— Думаю, да. В основном.

— Расход боеприпасов?

— Полтора магазина.

— При этом поражены шесть целей, из них одна — высокого класса защиты. Курсант Шихметов.

— Здесь.

— Оружие?

— Боевое ружьё.

— Мотив выбора?

— Всё остальное показалось ещё хуже.

— Достоинства, недостатки?

— Из достоинств — хорошая маневренность, высокая убойная сила. Из недостатков — при выстреле гранатой засвечивается ПНВ.

— Это скорее недостаток ПНВ, а не оружия. Сегодня же подойдите к инженеру, отрегулируйте. Расход боеприпасов?

— Две гранаты, четыре пулевых патрона.

— Поражены две цели — высокого и наивысшего класса защиты. Причём благодаря выдержке курсанта Шихметова у нас всё же остались несколько человек живыми… Курсант Назаренко.

— Здесь.

— Вы находились рядом с курсантом Шихметовым. Почему оставили позицию?

— Я не оставлял позиции, товарищ инструктор! Я переменил позицию. У меня был ограниченный сектор обстрела, я отошёл к трансформаторной будке, чтобы иметь возможность…

— Вас смутила беспорядочная пальба, поднятая нашими дорогими покойниками. Вы решили принять участие в этом весёлом безобразии. Получилось?

— Никак нет. Я ничего не увидел.

— А тем временем Шихметов в одиночку расправился с «кровососом-боссом». Вы же попали под ментальный удар «контролёра-Б» и превратились в овощ. В кабачок, товарищ курсант, в кабачок. На этой жизнерадостной ноте мы и закончим малый разбор. Полный разбор — на утреннем занятии. Всем спать. Больше побудок не будет. Да, и подъём на час позже. Разойдись.

Уснёшь тут…

Утром Юра по возможности незаметно поискал выброшенный патрон, нашёл — и после отбоя, уединившись, расковырял его. Конечно, вместо пули был хрупкий пластиковый контейнер с каким-то тяжёлым бесцветным порошком внутри. А ты чего ожидал? — спросил себя Юра. И мысленно пожал плечами. Почему-то и настоящей пуле он не особо удивился бы…

14

— Пошёл!

Пошёл — это вовсе не значит, что сразу рванул с места. Быстро, но без суеты проверил дыхательную маску, поправил очки-полярики, плотно, как маска ныряльщика, прилипшие к лицу, взглянул на ПДА, выключил-включил индикатор СВЧ-поля и квазигравитации, подпрыгнул на месте, активизируя динамические подошвы ботинок, а заодно проверив, не брякает ли что, тронул кобуру с пистолетом, передёрнул затвор ружья (в патронах картечь), сдвинул предохранитель вверх, вдохнул-выдохнул… и экономным стелющимся шагом побежал к первой вешке. В наушниках успокаивающе тикал метроном.

Первая вешка — это кол с обрывами колючей проволоки. Кол стоит на невысокой насыпи, и пока до него не добежишь, дистанцию не увидишь. Гравий насыпи обильно полит тяжёлым маслом, блестят рельсы.

Стоп.

Пока никто не нападает, можно пять секунд потратить, чтобы оглядеться.

От кола вниз идут три протоптанные дорожки, дальше они теряются в бурьяне, вторая вешка — накренившийся столб с обрывками проводов, до него метров двести. Левая дорожка — там трава гуще, и торчат те репейники, которые потом не отодрать даже от кевлара. По большому счёту, это не так страшно… Средняя дорожка — какие-то неприятные кустики, словно опутанные паутиной. Правая даёт большого крюка и проходит возле густых камышей… В общем, Илья Муромец, налево пойдёшь — штаны потеряешь, направо — голову сложишь, прямо — пидорасом станешь…

Идём направо.

Почему? Просто так. Кустики не нравятся. А в камышах — ну разве что мелкие кабанчики…

Там же, справа, метрах в тридцати по насыпи по обе стороны рельсов обильно белели чьи-то косточки. Ну а как же. Косточки в ряд, звёздочки в ряд, трамвай переехал отряд октябрят… Юра уже спускался по тропе. Сиська налево, сиська направо — с ними погибла вожатая Клава… бля!

Щебень вдруг стал скользким, как лёд. Ноги сделали попытку разъехаться. Юра рывком развернулся к склону боком, согнул ноги в коленях, зафиксировал голеностопы, вцепляясь отвердевшими ребордами в неровности грунта. Замер, ловя равновесие. «Совковое масло», аномалия безопасная, но противная. Главное — не встать на четыре кости…

Чуть двигая стопами, он начал спускаться вниз. Пятно, зараза, могло оказаться безразмерным, не так давно кто-то из ребят влетел на такое же на шоссе — и так и не смог выбраться сам, пришлось искать верёвку и вытаскивать на верёвке. Со стороны выглядит смешно…